(2.2. Объективация духа)

В попытке описать феномен духовности Бердяев не особенно считается даже с словарным употреблением слова «дух» и соответственно оговаривает это.

«Слово дух принято употреблять в очень широком, всеобъемлющем смысле слова. Прежде всего, применяют слово дух к разным коллективам. Говорят и о духе народа, сословия, профессии, войска, семьи и т. д. Говорят о духе капитализма, который есть умаление духа. В этом всеобщем и метафорическом смысле дух теряет свои специфические признаки... Дух означает здесь лишь объединяющую, оформляющую данную группу энергию, которая может быть и глубоко антидуховна. Поэтому применение к коллективам категории духа очень двусмысленно и требует осторожности».

Призыв к осторожности в устах Бердяева звучит неожиданно. Но здесь надо иметь в виду его индивидуалистические наклонности. Субъективное начало сосредоточено для него в человеке и в Боге, и нигде больше, — толкование понятий «соборности», «Духа Святого» и божественного триединства в Святой Троице представляют для него немалое затруднение. Историк русской философии о. В. Зеньковский совершенно прав, указывая, что персонализм Бердяева симпатизирует лейбницевскому понятию замкнутой в себе монады. Бердяевское понятие духа отверсто и открыто, но бердяевское понятие субъекта и личности замкнуто и закрыто. Его субъект не соотнесен с другими субъектами, его «я» не связано с ничьим «ты»... О слиянии «я» и «ты» в общем «мы» у Бердяева сказано глухо. Дух Бердяева замкнут и одинок.

Но вернемся к его описанию духа, явно одностороннему, но вскрывающему природу духовной энергии с завидной силой и яркостью.

Бердяев пишет: «Принято употреблять выражение субъективный и объективный дух, личный и универсальный, т. е. всеобщий дух. Употребляя эти выражения, обыкновенно признают примат объективного духа над субъективным, универсального над личным. ...В действительности самое словосочетание „объективный дух“ сомнительно и двусмысленно. Ничто объективное, ставшее объектом, не имеет внутреннего существования. Внутреннее существование имеет лишь субъект, внутреннее существование имею я, имеешь ты, имеем мы. Поэтому мы признаем реальность „мы“, это „мы“ мыслится как объект. Объективного духа не существует. Существует лишь объективация духа. Совершенно так же нужно сказать, что дух всегда личен и связан с личностью. Свобода, творческая активность, общение с Богом и с людьми в любви присущи лишь субъекту и личности. Объективный дух не может иметь общения с Богом, не может любить, не может быть свободным, определяемым из глубины. Глубина лишь в субъекте. Объективный дух не может иметь общения с Богом, не может любить, не может быть свободным, определяемым из глубины. Глубина лишь в субъекте. Объективный дух есть детерминизм и закономерность, он есть порождение мысли, которое принимают за самостоятельную реальность».

Здесь Бердяев почти дословно повторяет известное ему, конечно, марксистское положение о надстройке. Объективный дух для него — надстройка, но надстройка не над материей, а над духом же, над тем живым духом, который обитает только в личности, только в субъекте. Этот дух означает для Бердяева:

«...прерывность, прорывность в жизни мира, в истории мира. Дух не действует путем эволюции. Нет развития духу, что означало бы закономерность и было бы противоположно свободе. У Гегеля сама свобода была закономерностью. Дух есть прорыв. Он действует как сила, переступающая пределы и границы. И дух приходит из тайны и бесконечности. Дух действует в человеке, в человеке есть духовный опыт...

Дух есть в-себе-бытие, т. е. неопределяемость извне... От объекта не приходит ничего духовного. Вне свободы духовное ничего не значит. Объективация, противоположная свободе, есть вторичное и производное и ее необходимо понять изнутри. Для этого необходимо понять процесс символизации, отношение между символом и реальностью».

К этому отношению сводится для Бердяева, по сути дела, вся проблематика оформления и воплощения духа. Учение об объективации составляет, пожалуй, наряду с учением о добытийственной несотворенной свободе, важнейшую часть философии Бердяева. Разумеется, мы не сможем полностью развернуть это учение, но даже и беглое знакомство с ним может дать богатый материал для размышления.