(2. Холодная война, МИ-5, ЦРУ)

Затем времена выдачи советских граждан ушли в прошлое, но куда важнее для ЕРО и всего НТС оказалось, разумеется, начало Холодной войны. Она по сути началась во время Гражданской войны в Греции в 1946 году, но открыто — только после приказа Сталина начать блокаду Западного Берлина 21 июня 1948 года. Когда в том же году в одной из немецких типографий Лимбурга, находящегося в английском секторе, ЕРО стал печатать листовки (он хорошо знал хозяина), он уже видел, что ветер стал попутным, и понимал, что антисоветские листовки и их распространение в советском секторе, — единственный способ привлечь к себе внимание потенциальных союзников из западных разведок (как и врагов-чекистов).

В 1949 году англичане из МИ-5 вместо того, чтобы арестовать ЕРО, предложили ему сотрудничество. Разумеется, он согласился. Об этом периоде ЕРО рассказывал мне довольно подробно: англичане предложили НТС финансовую помощь и защиту без условий, поэтому он не мог выдвинуть свои. Англичанам было вполне достаточно антисоветской пропаганды, направленной на советских военнослужащих в Германии, а нюансы их не интересовали. Да и что собственно мог тогда еще делать НТС? Скорее всего, ЕРО оказался честным партнером, иначе англичане не рекомендовали бы его американцам.

С Лениным тоже произошло подобное: рекомендаций одного Парвуса было явно недостаточно, чтобы министр финансов граф фон Редерн распахнул имперскую кассу для большевиков. Было бы нелогичным предпологать иное развитие процессов и событий. Способностей у ЕРО было много, сторонников в НТС достаточно, хотя и противников в организации тоже много, и личных, и политических. Например, во внутренних трениях, переходящих в кризисы и расколы, стратегия НТС играла большую роль. Многие деятели из двух волн эмиграции считали, что все силы нужно бросить на укрепление организации за границей в ожидании исторического момента, когда можно будет приехать в СССР для осуществления национальной революции (Ленинский вариант). Другие были убеждены, что основные силы и средства необходимо бросить «на работу в России», как привычно называлась борьба в СССР за Россию, чтобы в нужный момент быть на месте и во всеоружии.

ЕРО был сторонником второй стратегии, хотя, как мне кажется, первая была более перспективной, учитывая продолжающийся в СССР послевоенный сталинский плановый террор как метод государственного управления. Но стратегия ЕРО была, разумеется, самой выгодной: вряд ли американцы стали бы давать деньги только для укрепления и расширения русской оппозиционной организации на Западе. А так как именно ЕРО стал первым сотрудничать с англичанами, а затем с американцами, получать от них деньги и отвечать за то, чтобы они шли на работу против советской власти, а не разворовывались, подпись его осталась и закрепилась, стала знаком финансовой силы в организации. Позднее у американцев, из ЦРУ и других организаций, не было никакой причины это менять: от добра добра не ищут. Именно такая картина возникает передо мной, когда я рассматриваю различные мелочи из его воспоминаний, хотя ЕРО никогда не говорил об этом.

Главным для ЕРО было то (он об этом с облегчением говорил), что у англичан и у американцев не было желания предлагать НТС выполнение особых заданий — как дополнительную плату за помощь. Для чего, если НТС не разведывательная, а сугубо политическая организация, занимающаяся составлением своих документов и пропагандой? Не учить же этих русских разговаривать с другими русскими, а во всем остальном лучше иметь дело с профессионалами: агентов и перебежчиков среди чекистов (вплоть до генералов) у них было более чем достаточно. (Меня часто спрашивали о причине постоянного появления на Западе все новых продажных чекистов, и я всегда отвечал однообразно: безверие и бедность.) К тому же американцы считали, что если в НТС есть чекистские агенты (а это вполне возможно), то пусть остаются слепыми...

В НТС, со своей стороны, очень хорошо помнили, рассказывал мне ЕРО, предвоенное внедрение большевистских агентов в Российский общевоинский союз (РОВС), поэтому НТС предпочитал действовать самостоятельно, и все были довольны. Один раз, насколько я знаю, НТС нарушил свое правило: в 1953 году (сразу после смерти Сталина) он обратился к ЦРУ с просьбой забросить пятерых добровольцев на Кубань для создания подполья, — они были выданы чекистам знаменитым Кимом Филби. Четверо из них, Александр Маков, Сергей Горбунов, Дмитрий Ремига и Александр Лахно, были расстреляны, а Михаил Кудрявцев — завербован {Точнее говоря, групп было две; перечисленные 4 расстрелянных парашютиста входили в первую группу, Кудрявцев во вторую — Прим. электрон. ред.}. После этого желание иметь дело с ЦРУ напрямую у НТС пропало вовсе. Любопытно, что в 1992 году этим расстрелянным в 1953 году русским националистам, отдавшим свою жизнь как раз за то, что произошло в 1991-м, в реабилитации в России было отказано. Я помню возмущения в НТС по этому поводу.

А я считаю отказ логичным, ведь национальную революцию, уничтожившую СССР и возродившую Россию, совершил не ЕРО, а бывший первый секретарь Свердловского обкома. Именно поэтому путь из СССР в Россию оказался более долгим, чем можно было предположить. Мы ныне еще не прошли даже четверти пути. Это будет нам стоить, вероятнее всего, в ХХІ веке доброй доли независимости и еще одного раскола страны. Еще в конце 90-х я говорил друзьям в Москве: неужели, мол, нужно обяснять зарвавшимся чиновникам у власти, что обычно происходит с упрямыми слаборазвитыми странами. Оглянитесь на историю, а затем посмотрите по сторонам. Россия все равно полностью возродится, поскольку иного пути у нее нет, а это — основное, разумеется, но цену за это она заплатит, увы, очень высокую (хотя этого можно было избежать без особого труда).