Глава V. ЗНАКОМСТВО С ГЕНЕРАЛОМ ЗАКУТНЫМ

Начальный период германо-советской войны, как известно, был очень удачным для Гитлера. Окружения и разгром советских армий под Белостоком — Минском, Уманью, восточнее Киева, под Вязьмой в 1941 году, Керчью и под Харьковом в 1942 году, пленение доблестно дравшегося гарнизона Севастополя — все это дало в руки немцев большое число пленных. Сколько их было, в точности никто не знает. Советская сторона этот вопрос всегда замалчивала, а немцы преувеличивали до гомерических размеров. Прочитав их так называемый «зондермельдунг», можно было бы прийти к заключению, что уже к началу 1942 года от красной армии почти ничего не оставалось. А в своей книге История Второй мировой войны немецкий генерал Типпельскирх приводит более осторожную оценку потерь красной армии: «Цифровые данные о результатах отдельных операций на окружение, возможно, не всегда смогли бы выдержать строгую проверку...» Никто строгой проверкой, вернее, подлинной правдой и не интересовался. Все же некоторые немецкие же сведения говорят о том, что общее количество советских военнопленных равнялось почти трем миллионам человек. Лично мне эта цифра кажется более или менее правдоподобной. Обычно о степени разгрома армий судят по количеству пленных генералов, а их в генеральском лагере в Хаммельсбурге {Опечатка: правильнее Хаммельбург — Прим. электрон. ред.} оказалось около ста человек. Это количество как будто и отвечает общей цифре около трех миллионов.

С пленными немцы обращались жестоко, морили голодом, нещадно расстреливали при попытках к побегу, эксплоатировали на работах. Смертность в лагерях военнопленных была очень высока. И тем не менее среди изголодавшихся и измученных пленников было много готовых к борьбе с советской властью, особенно из среды крестьян. Многие немецкие генералы, учитывая эти настроения, формировали из желающих подсобные батальоны. По немецким же сведениям, к концу войны в этих батальонах насчитывалось около 800 тысяч человек. Такое количество уже сформированных в батальоны русских солдат и офицеров давало возможность развернуть большую антикоммунистическую армию для борьбы со сталинской диктатурой. На пути к созданию такой армии оказался неукротимый фанатизм Гитлера и его ближайших приспешников.

Но в чисто пропагандных целях они использовали имя генерала Власова, как широко известное в стране и в красной армии. В конце 1942 года немцы сообщили об организации в Смоленске Русского Комитета под председательством генерала Власова и при участии генералов В. Ф. Малышкина, Д. Е. Благовещенского {По-видимому, опечатка: скорее всего, имеется в виду Иван Алексеевич Благовещенский — Прим. электрон. ред.} и других лиц. Фактически такого комитета в природе не существовало, но от его имени была выпущена пропагандная листовка, содержавшая программу из 13 пунктов, в общем отвечавших чаяниям подсоветского населения. В феврале 1943 года миллионы листовок были сброшены над фронтом и в ближайшем советском тылу. Но значительная часть этого тиража была сброшена, словно по ошибке, над занятыми немцами русскими землями. Тем самым на занятой немцами территории с довоенным населением около 70 миллионов человек стало известно о зарождении прообраза русского правительства. Вспыхнули надежды, особенно окрепшие в те дни, когда Власов, с разрешения немецких генералов, побывал в феврале-мае 1943 года в прифронтовой полосе и выступал с патриотическими речами в Смоленске, Могилеве, Бобруйске, Луге, Пскове и других городах. Благоприятный отклик населения вызвал беспокойство в ставке фюрера. 18 апреля 1943 года от имени Гитлера фельдмаршал Кейтель, возглавлявший командование Вермахта, издал приказ о переводе Власова в лагерь военнопленных с запретом выпускать его из лагеря. Как значилось в приказе, «фюрер не желает слышать имени Власова ни при каких обстоятельствах, разве что в связи с операциями чисто пропагандного характера, при проведении которых может понадобиться лишь имя Власова, но не его личность. В случае нового личного появления Власова предпринять шаги к передаче его тайной полиции и обезвредить». {В. В. Поздняков. Андрей Андреевич Власов. 1973. Стр. 67.}

Полностью этот приказ выполнен не был, в лагерь он не попал, но жил как бы под домашним арестом на Викториаштрассе 10 в Берлине и уже не мог больше выезжать в прифронтовые районы.

И это произошло после разгрома немецкой армии под Сталинградом и бегства других армий с Северного Кавказа! Неудачи на фронтах производили на Гитлера потрясающее впечатление. Вместо хладнокровной оценки обстановки, он рвал и метал, озлоблялся еще больше и требовал от своих генералов невозможного. Ну, а за попытки сотворить невозможное приходилось платить кровью немецких солдат и терпеть новые неудачи. Весной 1943 года стало ясно, что Германия не сможет победить противостоящую ей могущественную коалицию, к которой присоединились Соединенные Штаты Америки.

Но фанатик продолжал идти все тем же путем, приведшим к трагичному разгрому Третьего рейха.