Харьков

Для Померанцева, как я постепенно понял, над жизнью каждого дня стояла огромная (на все небо и глубиной через всю землю) любовь к поэзии, от нее нить тянулась к прекрасному прошлому русской рифмы и, разумеется, к Серебряному веку. На чужбине эта любовь стала постоянным вызовом чужому окружающему миру. Его отец, нотариус из Полтавы, увлекался поэзией, писал на досуге стихи и поэмы, поэтому неудивительно, что тринадцатилетний Кирилл в Стамбуле, куда в 1919 году эвакуировались родители, уже в детстве жил в русской поэзии.