(3. Реакция на доклад В. Байдалакова. Обустройство Б. Прянишникова в Белграде)

Члены Союза восторженно приветствовали доклад и с подъемом спели союзную песню «Бьет светлый час». Значительная часть аудитории, преимущественно откровенно монархической, отнеслась к докладу сдержанно, но многие, патриотические места доклада она покрывала дружными аплодисментами. «Большая эмигрантская пресса» отнеслась к докладу довольно прохладно и не слишком его комментировала. Но как бы то ни было, в этом докладе было не только много разумного и реалистического. Дальнейшая, вскоре последовавшая Вторая мировая война показала, насколько прав был Союз в своих предвидениях.

Лично я всегда придавал большое значение красной армии. Следя на «Льдине» за ее жизнью по «Красной звезде», я старался уловить малейшие признаки «комкора Сидорчука», и был обрадован тем, что в докладе Байдалакова так четко прозвучало то. о чем я мечтал — об этом самом Сидорчуке.

Из видных эмигрантских деятелей по-настоящему приветствовал доклад академик Петр Бернгардович Струве. Он крепко пожал руку Байдалакову и благодарил за услышанное — для эмиграции наше слово было новым, независимым, зовущим к большим делам.

Первые дни в Белграде я провел в уютной квартире Николая Федоровича Шютца и его жены Галины Павловны. Жили они в новом доме на улице Кралицы Наталии, неподалеку от Русского Дома. Николай Федорович, обрусевший немец из южных колонистов, высокого роста и неукротимой энергии, прекрасно зарабатывал на жизнь. Приятно было видеть материальное благополучие этой четы, ведь далеко не все в Белграде могли жить так, как они. Был он представителем немецкой фирмы «Континенталь» и одновременно горячим русским патриотом, деятельным членом НТСНП. О нем мне как-то сказал М. А. Георгиевский: «О, если бы все русские были такими патриотами, как Шютц».

Вскоре нашлась «соба за самца», и я поселился в квартире семьи Полячек в доме № 29 на Скадарской улице, вблизи от популярного ресторана «Код елена». От Исполнительного Бюро я получал 1.200 динаров в месяц. Это был прожиточный минимум для одиночки, хватало на оплату комнаты и скромный стол в небольшой домашней столовой, в которой питались некоторые члены Союза, ну, иногда на билет в кино.

Так начался краткий период моей жизни в Белграде. Был он кратким, но оставил у меня много неизгладимых воспоминаний. Белградцы приняли меня по-братски, в случае нужды дружески помогали и вводили в курс жизни новой для меня страны, к которой я всегда чувствовал глубокую симпатию.