(13. Репрессии КГБ. Обсуждение вопроса о терроре в среде НТС)

Только один раз (в 1954 г.) чекисты все-таки убили одного из лидеров НТС: доктора Александра Рудольфовича Трушновича, отчаянного человека, воюющего с большевиками еще в Гражданскую войну, корниловца (для меня это уже орден). Помпезно сказано, но искренно. В послевоенной Германии без всякого труда задержали несколько членов НТС (подошли на улице и затолкали в машину): кто-то погиб в лагерях, кто-то выжил, но почти все так или иначе сломались, хотя, конечно, никакими тайнами не обладали. Я бы тоже сломался, герои хороши для романов и фильмов...

В НТС тоже было достаточно «показухи», особенно когда кого-либо возводили в герои посмертно. Когда я читал некрологи в «Посеве», невольно морщился, настолько они были советскими. Но такова политика, нужно восхвалять своих мертвых, чтобы подбодрить живых, а правда чаще всего красотой не отличается, однако, судя по всему, доктор Трушнович действительно был в высшей степени достойным человеком. Чекисты взяли его, имея приказ привезти живым в Москву, но случайно убили — ввели слишком большую дозу снотворного. Зарыли его где-то в лесу в ГДР — место до сих пор не найдено. Даже тут, костоломы, опростоволосились. В книгах доктора Трушновича есть пафос, но он искренний, в этом трудно сомеваться. Любопытно, что этот словенец любил Россию больше многих русских:

«Глубокая человечность и благородство, соединенные со смелостью и решительностью, должны стать идеалом для борца и гражданина новой России. Мы не должны кровью залить Россию. Мы не смеем искажать человеческий облик темной страстью мести, мы не должны осквернять знамя свободы коммунистическими методами. В тот день, когда мы поднимем знамя Восстания и Революции, глаза всего мира будут обращены на нас. Затаив дыхание, все человечество возложит свои надежды на нашу родину, на Россию. История сама, как бы замедлив свой ход, будет ждать великого слова от России. Когда Россия будет свободна, вся история пойдет иными путями».

Были еще в издательстве «Посев» чекистские бомбы, поджоги, запугивания соседей-немцев, требования к властям закрыть, разогнать... Порой немецкие власти соглашались выполнить чекисткие требования; их можно понять, кому хочется терять голоса своих граждан. В ответ время от времени возникали среди молодых членов НТС намерения ответить на террор террором. Убивать советских послов, консулов, то есть чекистов — многие молодые люди в НТС считали справедливым делом. Образ и действия Бориса Коверды, убившего в 1927 году в Варшаве советского посла Пинхуса Лазаревича Вайнера (Войкова), руководившего вместе с Янкелем Хаимовичем (Юровским) убийством царской семьи, вызывали у многих в НТС глубокое почтение. В Париже я случайно встретился (будучи в гостях у старых эмигрантов) с Борисом Ковердой и, конечно, спросил у него, среди прочего, о его ощущениях на вокзале перед казнью палача. Борис Софронович моему вопросу не обрадовался, скорее всего, ему уже давно надоело говорить на эту тему, но, будучи мягким и хорошо воспитанным человеком, он мне сказал, что был словно в трансе, не целился, просто направил оружие и стал стрелять. Я ему не поверил, разумеется... На перроне вокзала сразу после прибытия поезда необходимо было тщательно целиться... Но Коверде на старости лет было, вероятно, приятно считать себя орудием судьбы.

Другие вспоминали казнь чекиста Урицкого Канегиссером... или чекиста Володарского Сергеевым, а еще замечательную Каплан, жалея, разумеется, что эта полуслепая женщина плохо умела стрелять (если вообще это она стреляла, что весьма сомнительно). Ведь убийство Ленина было бы тогда для России замечательным подарком, поскольку как стратег он был на много голов выше всех своих коллег по революции вместе взятых.

Можно ли считать убийство тиранов и палачей предосудительным действием? Разумеется, нет. Кому сегодня придет в голову считать террористом графа фон Штауффенберга? В общем, имея подобные примеры, можно было бы спокойно взяться за дело, тем более что приобрести нужное оружие на Западе легко, были бы деньги. Но... Я лично вновь считаю позицию, занимаемую по этому вопросу Лениным, правильной: убивать чиновников (это известно с глубокой древности) совершенно бесполезно. В Российской империи с 1900 по 1910 годы русские революционеры и всякие бунтовщики убили более 10 000 русских чиновников; больше всего их погибло, разумеется, во время восстания 1905 года, но это никак не отразилось на огромном аппарате государства: их тут же не без удовольствия заменили уже бывшие подчиненные.

ЕРО гораздо раньше меня пришел к этому простому выводу. Некоторые молодые члены НТС в 1972 году, узнав о гибели в лагере Юрия Галанского (являющегося членом НТС), пошли к начальству, мол, око за око. Их мягко уговаривали отказаться от своего справедливого намерения. Эти благородные ребята, понимая, что подобные акции нуждаются прежде всего в многогранной информации и средствах (к тому же немалых) и увидев, что помощи от начальства они не получат, а без нее провал обеспечен, решили повременить... Денег на казнь чекистов они никогда не получили.

В беседах с ЕРО (и не только с ним) я высказал свою точку зрения. Ликвидировать десяток чекистов в Западной Европе довольно легко, однако, ничего положительного во внутреннем плане (в СССР) это нам не даст, а во внешем западные спецслужбы нас очень быстро вычислят и перестанут помогать, несмотря на то, что мир в разгаре Холодной войны. Следовательно, нам придется уйти в подполье и в тюрьмы. Игра не стоит свеч. Поэтому даже если чекисты нас взрывают, убивают, похищают, пытают, сажают, преследуют наших родных, мы не можем ответить даже несколькими выстрелами. ЕРО слушал молча, превращая мои слова в монолог... он очень часто это делал. Так все и оставалось до крушения СССР. Это была, как я считаю, печальная, но правильная политика.