6. Молекулярная теория

Вторая эмиграция. Первые три года после войны НТС за рубежом залечивал раны, спасал людей от насильственной репатриации, налаживал жизнь в беженских лагерях (в частности, в лагере Менхегоф под Касселем в Западной Германии, где обосновался центр НТС), занимался организацией школ и работой с юношеством (юные скауты-разведчики) и налаживал издательскую деятельность. Еженедельник «Посев» (1945–67, затем ставший ежемесячным журналом); газеты «Эхо» (1946–49) и «Новости» (1947–48), журнал «Грани» (с 1946 года) выходили общим тиражом более 10 тысяч экземпляров. Среди первых книг были русский букварь Вахтерова и труд С. А. Левицкого «Основы органического мировоззрения».

В результате войны ряды НТС за границей поредели. Многие из тех, кто не погиб и не был депортирован в СССР, от организации отошли. Зато в нее влилась «новая», или «вторая», эмиграция. Из нее состояло немногим более половины личного состава НТС за границей. По сравнению с «первой», белой эмиграцией, «вторая» русская эмиграция была малочисленной. Первая вначале насчитывала около 860 тысяч (не считая более полумиллиона русских меньшинств в Прибалтике, Польше и Китае). Вторая едва ли превышала 100 тысяч; к ним можно добавить 30 тысяч старых эмигрантов, вторично эмигрировавших из Восточной Европы. (В. Д. Поремский «Политическая миссия российской эмиграции», доклад 12 сентября 1954). Из-за опасности репатриации очень многие жили с фиктивной биографией по фиктивных документам. Подавленная успехами коммунизма, в страхе перед Третьей мировой войной эмиграция эта была одержима идеей: скорее за океан. Если кто и думал с возобновлении борьбы, то разве что о новом власовском движении без Власова на стороне американцев. В одном было полное единодушие: революционная борьба в условиях сталинского режима невозможна.

Однако в 1948-ом году, как и в 1931-ом, и в 1939-ом, НТС снова берет курс против течения. Пока идут споры, будет ли атомная война, займет ли Советская армия Марокко, и не безопаснее ли эмигрировать в Венесуэлу, НТС идет навстречу этой армии — в Берлин.

Поначалу на границах зон оккупации не было особых преград, армия в Берлине и Вене оказалась сравнительно доступной. При помощи друзей из местного населения в районах расположения войск стали появляться надписи НТС, плакаты и листовки; завязывались отдельные личные контакты. Но практическая возможность работы в армии не снимала вопроса политической перспективы: а как себе вообще можно представить революцию в тоталитарных условиях?

* * *

Теория революции. Чтобы снять психологический барьер невозможности, бессмысленности борьбы, В. Д. Поремский зимой 1948–49 года пишет брошюру «К теории революции в условиях тоталитарного режима», ставшую известной как «молекулярная теория». Коротко теория эта звучит так. Что именно невозможно в тоталитарных условиях? Невозможна разветвленная организационная структура, разделение функций, система подчинения и связи.

Но структура организации не столь важна, когда есть единство идей и действий. Если эффективность организации равна произведению трех факторов структуры, единства идей и единства действий, то нужную эффективность можно получить, уменьшив первый фактор и увеличив последние два.

Чтобы уменьшить ее уязвимость, у «организации молекулярного типа» фактор структуры сведен к минимуму: а) за границей существует центр; б) он направляет всем «молекулам» одностороннюю безадресную информацию, чтобы усилить единство их идей и действий; в) сами «молекулы» тоже прямо между собой не связаны, а сигнализируют друг другу безадресно (рисуя символы, распространяя листовки) о своем существовании.

Усиление единства идей означает как можно более широкое распространение простых, стандартных ответов на вопросы «против чего» и «за что» бороться, связанных единым символом (НТС, трезуб) и единой целью (национальная, или народно-освободительная, революция).

Что касается единства действий («как» бороться), то возможен целый набор «малых дел», самих по себе безопасных и незаметных, неустанное повторение которых должно компенсировать их слабость: самообразование, общение в группах из не более чем двух — трех человек, ограниченное размножение листовок, надписи на стенах, продвижение на выгодные в будущем позиции. Готовому к этим действиям предлагается войти в организацию путем самоприема и анонимно давать знать вовне о своем существовании. По мере роста числа «молекул» самые активные из них перестают лишь пассивно принимать безадресную связь от зарубежного центра, а вступают с ним, в строго конспиративном порядке, в обратную связь, создавая «каркас» организации.

Лавинообразное нарастание сигналов о существовании организации, неуловимой для органов безопасности, должно в корне изменить психологический климат в стране: перебороть страх, дать чувство плеча, подточить миф о всемогуществе власти и вселить веру в собственные силы. Насыщение страны «молекулами» создаст условия, при которых взрывные, быстротекущие этапы национальной революции станут возможными даже при сравнительно небольших толчках: демонстрациях, забастовках. Создание этих толчков — дело второго этапа революционного процесса.