II. ТОТАЛИТАРИЗМ И ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЕ

1. Стремясь построить на развалинах старого новое, идеальное общество, коммунисты провозгласили, что монополия их политической власти упразднит межнациональные и социальные конфликты, а монопольное владение средствами производства, упразднив имущественные противоречия, обеспечит справедливость. Монополия же информации должна была закрепить их господство, чтобы новые идеи не овладели массами. Это требовало насилия. Насилие порождало притворство: создавалась фикция преданности идее, построенная на лжи. Устойчивость фикции зависела от степени насилия. Так, всемерно усиливаясь, власть создала не идеальное общество, а тоталитарный строй. «Общественное благо» превратилось в благо правящей группы.

2. В отличие от авторитарного — тоталитарный строй не ограничивается политической диктатурой. Он ставит под контроль и экономику, и область духа; притязания его — всеобъемлющи. Он требует «активной несвободы»: мало молчать о том, во что веришь; ты обязан восхвалять то, во что не веришь. И хотя сегодня тоталитаризм на спаде, основы его еще незыблемы: все традиционно независимые образования — от Церкви и до общества филателистов — рассматриваются как часть единой структуры, управляемой партией.

3. Ленин сознательно не хотел бороться за власть мирным путем или разделить ее с другими социалистическими партиями. Ленину было необходимо осуществить вооруженное восстание, чтобы большевистский Военно-Революционный Комитет стал орудием организованного насилия. Из этого Комитета и выросли ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ — стержень власти коммунистической партии. Ликвидация независимых образований гражданского общества превратила страну в бюрократическую пирамиду, подчиненную правилам: «не высовывайся», «перестраховывайся», «важен не результат, а отчет», «за тебя думает начальство». Язык бюрократии остался языком насилия: за урожай идет «борьба», план «штурмуют», идут «атаки» на трудовом и культурном «фронтах». Это оставило глубокие следы в сознании людей:

• иллюзию, что хозяйственную жизнь можно строить по команде;
• страх перед незапланированными социальными явлениями;
• миф о «хаотичности» открытого общества;
• «массовую психологию», которая снимает с человека ответственность за его поступки, перекладывает ее на безличные силы;
• склонность видеть источник инициативы не в личности и не в самостоятельных группах людей, а в государстве;
• представление, что мир разделен на «пролетариев» и «буржуев», «друзей» и «врагов», «своих» и «чужих», отрицание цельности человеческого общества.

4. Насильственное насаждение ложно принятых ценностей дало обратный результат:

• Упразднение классов во имя всеобщего равенства на деле разделило общество новыми, жесткими кастовыми перегородками.
• Стремление сделать общество полностью управляемым на деле привело к его неуправляемости: потоки директив остаются без внимания, власть стала водителем в автомобиле, у которого отказали тормоза.
• На культ производства люди ответили психологией потребителей и иждивенцев;
• На политизацию всех сфер жизни — аполитичностью и уходом в частную жизнь;
• На обязательную заботу об общем благе — поиском личной выгоды;
• На принудительное «братство народов» — национальной рознью.