(5.3.2. Дух социализма в трудах последователей Маркса)

Мы уже указывали на то, что основное противоречие марксистского социализма заключается в совмещении идеалистической душевной установки с материалистической картиной мира, в которой никакие идеальные стремления не могут быть реализованы, потому что поведение человека диктуется ему его экономической средой.

Что касается материализма, то еще при жизни Энгельса Бернштейн и Каутский выступили с ревизией марксистского наследства. Принимая экономический материализм, как плодотворный метод в плане социально-политическом, они пытались отбросить философский материализм, как взгляд несовместимый с современной философской культурой. В противовес революционному марксизму с его идеей диктатуры пролетариата и насильственного устранения капитализма, они выдвигали эволюционный марксизм, теорию постепенного перехода от капиталистических отношений к социалистическим. В качестве же основы мировоззрения они выдвигали позитивизм (в то время эмпириокритицизм) и иногда даже неокантианство (Форлендер). Как известно, эта ревизия марксизма вызвала гневную отповедь Ленина («Материализм и эмпириокритицизм»), обвинявшего ревизионистов в разрыве цельности миросозерцания, в уклоне в идеализм и «фидеизм» или «поповщину»; в плане же тактическом — в измене миссии пролетариата, в «социал-предательстве».

Книгу Ленина нельзя расценивать в качестве философского труда. Философствование для него не цель, а лишь средство посрамления несогласных. «Материализм и эмпириокритицизм» написан с нескрываемо партийных позиций и обвиняет все нематериалистические учения в тайном или явном «фидеизме», совершенно подобно тому, как современные его последователи приклеивают любому неприятному им политическому направлению ярлык «фашизма».

Но Ленин был прав в одном: ревизия марксизма означала демократизацию социализма, отказ посчитать теорию Маркса абсолютной истиной, готовность в любое время пересмотреть любое утверждение с точки зрения его проверки на истинность, а не на соответствие раз и навсегда принятому канону. Учение Ленина пронизано духом нетерпимости по той простой причине, что сущность его заключается не столько в теории прибавочной стоимости и даже не в диамате, но в создании системы догматов и требовании нерассуждающего поклонения авторитетам. Ленинский социализм построен на отрицании реальности и необходимости свободы. Он есть грандиозная попытка достижения социальной гармонии не через победу духа над материей, но через такое приспособление духа к материи, при котором объективное рабство должно переживаться субъективно как свобода. Ленинский социализм поддался искушению «хлебами земными» — для масс и искушению властью — для вождей. «Великий инквизитор» Достоевского есть тот идеал, к которому в сущности стремится марксизм-ленинизм; «1984 год» Оруэлла — набросок его воплощения.

Оговоримся: мы имеем здесь в виду не официальный научный фасад современного марксизма-ленинизма, критика которого потребовала бы иного подхода. Мы имеем в виду тот дух, которым одержим марксистский социализм, как своего рода религия «радикальной посюсторонности». И мы утверждаем, что последовательное воплощение марксизма в жизнь и не могло дать иного результата. Ленин и Сталин и их политическая практика отнюдь не случайность. И если ревизионисты и более правильно истолковывают учение Маркса по букве и ближе придерживаются к его формальному наукообразному выражению, то по духу именно большевизм — диалектически верное и законное воплощение марксизма. Ибо насильственное осуществление земного рая не может не породить земной ад.