(6. Влияние «союзников» на политику в тылу у белых)

*

Но друзей у России на Западе не было никогда. На этом фоне лучше задаться вопросом о наших, русских «вождях», который имеет прямое отношение к рецензируемому альманаху: могла ли «русская делегация» в Яссах и за ними подобные февралисты в белых правительствах быть «неоспоримым моральным центром русского дела», на что они претендовали?

Документов на эту тему в эмиграции опубликовано столько, что ответ можно дать сразу. Мужество белых воинов — славная страница русской истории. Менее славным было поведение их тыловых правительств, в которых хотя и было немало патриотов, — но всё же либералы-февралисты при поддержке Антанты почти везде доминировали над более правыми деятелями и стали одной из причин поражения. Белое движение было уложено ими в прокрустово ложе борьбы проигравшего Февраля против победившего Октября — без понимания того, что и Февраль, и Октябрь были вехами одного процесса разрушения России; сами же февралисты своим непониманием происходящего и привели к Октябрю. Понимать это они начали лишь в эмиграции...

Характерны уже первые обращения этих политиков [188] (приведенные в рецензируемом сборнике: «Обращение Добровольческой армии к союзникам», «Заявление Главного Комитета Всероссийского земского и городского объединения»)^{{25. См. Ясское совещание... Приложения}}, как и сами журналы Ясского совещания, Они оттеняют не только неисполненный долг стран Антанты, предавших свою союзницу Россию, но и то, что политики-февралисты, потерявшие власть и надеявшиеся восстановить ее с помощью своих прежних западных покровителей, были далеки от понимания как их подлинных интересов, так и причин российской катастрофы и Мировой войны. Война «имела демократическую идеологию», поэтому «Россия попала как бы в разряд побежденных стран», — написал позже в эмиграции П. Б. Струве^{{26. П. Струве. Размышления о русской революции. София. 1921. Cc. 9–10}}. Только сквозь призму этой идеологии войны, в которой демократам удалось столкнуть между собою главные европейские монархии и привести их всех к поражению — можно понять и поведение Антанты в нашей гражданской войне.

Этот «демократический» фактор виден в Ясском совещании как у представителей Антанты, так и у многих русских делегатов. (Участник совещания К. Р. Кровопусков: «Россия может быть возрождена и объединена лишь на демократической основе... восстановление монархии представлялось бы с этой точки зрения вредным» — с. 321). Большинство сочло неприемлемым бывшего Главнокомандующего армии вел. кн. Николая Николаевича на роль «вождя» (из-за «царской крови», хотя он и поддержал Февральскую революцию); утвердили Деникина, в армии которого русский гимн «Боже, Царя храни!» был заменен на Преображенский марш...

Но подчеркнем: нас сейчас интересуют не споры о монархии и республике; даже тот, кто ничего не имеет [189] против демократии, найдет в этом демократизме много неприемлемого с точки зрения национальных интересов России.