(г.2. Эмиль Дюркгейм о необходимости изучения социализма. Определение этого понятия)

Заниматься изучением социализма как научной системы, критикой его отдельных непоследовательностей и ошибок, согласно Дюркгейму, особенного интереса, поэтому, не представляет. Но если социализм и не является научной формулировкой социальных фактов, то он, однако, сам является социальным фактом первостепенной важности. «Если он и не продукт науки, — говорит Дюркгейм, — то он, во всяком случае, объект науки».

Социализм следует изучать по двум причинам. Прежде всего, это поможет нам понять социальные условия, которые его вызвали, хотя социализм, разумеется, не отражает их совершенно адекватно; всякий доктор, помимо прочего, интересуется м высказываниями больного наравне с другими симптомами. С другой стороны, изучение социализма полезно для нахождения лекарства от болезней сегодняшнего общества: «Мы можем, однако, быть заранее уверены, — говорит Дюркгейм, — что необходимое лекарство не будет отвечать тому, которое предлагается этой системой, так же их стакан воды, который просит лихорадочный больной,— не всегда то, что ему нужно. Однако это пожелание все-таки служит полезным указанием для настоящего лечения». В течение всей лекции Дюркгейм идентифицирует социалистов с самим больным обществом, — социализм есть плод больного мышления, не научно обоснованный выход из общественного кризиса.

Переходя к определению понятия «социализм», Дюркгейм отмечает, что и сами социалисты хорошенько не знают, что такое социализм, давая предпочтение той или иной детали и не видя за ними базиса всего этого учения. Критики также обычно бьют не по цели. Мы не будем останавливаться на весьма интересном обсуждении ложных представлений о социализме и сразу приведем характеристику социализма:

«Мы называем социализмом, — говорит Дюркгейм, — всякую доктрину, которая требует, чтобы все экономические функции, или, во всяком случае, те, которые в настоящее время находятся в состоянии диффузии, были связаны с управляющими или сознательными центрами общества... а также те теории, которые хотя и не относятся непосредственно к экономическому порядку, но тесно связаны с ним».

Дюркгейм прилагает к этому определению ряд разъяснений. Прежде всего определение диффузии: одни функции, выполняемые членами общества, носят социальный характер, другие лежат вне коллективного сознания — эти находятся в состоянии диффузии. В эпоху Дюркгейма вообще не было регулярных каналов контакта между руководством экономической жизни и руководством общественно-политической жизни. Это не значит, что экономика была оторвана от остальной жизни, или что каких-то сношений и взаимных влияний вообще не существовало, но не было организованной связи, при которой политическое возглавление постоянно бы оповещалось о том, что творится в хозяйственном мире, и наоборот, реакция этого возглавления делалась бы немедленно известна деятелям хозяйства. Иначе говоря, не существовало системы обратной связи, как принято говорить ныне в кибернетике.

Другое разъяснение относится к слову «связь»:

«Важно отметить сразу, что мы говорим о связи, а не о подчинении. И на самом деле эта связь между экономической жизнью и государством не требует, по нашему мнению, чтобы всякое действие исходило от последнего. Наоборот, естественно, чтобы оно получало (от экономики) столько, сколько оно дает. Можно предвидеть, что как только промышленная и хозяйственная жизнь будет поставлена в постоянный контакт с государством, она будет влиять на государство много больше, чем сегодня, играя значительно более важную роль; и это объясняет, как, согласно данному выше определению, существуют социалистические системы, стремящиеся к анархии, потому что для них эта трансформация будет иметь результатом скорее подчинение государства экономическим факторам, чем наоборот».