(6. НТС и Русское освободительное движение)

Когда Власов попал в Берлин осенью 1942 г., одним из первых его желаний было получить тексты всех эмигрантских политических программ {Интервью автора с И. Л. Новосильцевым} как исходную точку для выработки своей. Единственной действующей, хотя и нелегально, политической организацией был в то время НТС, и Власову немедленно передали одну из его программ, а также сообщили детали программ других организаций {Новосильцев И. Л. «Андрей Андреевич Власов». «Новый журнал», № 129, декабрь 1977, с. 187}. Власов вернул программу НТС с комментариями и поправками на полях. К сожалению, этот экземпляр, видимо, не сохранился и оценки Власова неизвестны; но НТС в целом определенно имел большое влияние на Русское Освободительное Движение. Трухин, Меандров, Зайцев, Штифанов, многие инструкторы состояли в НТС. Поскольку НТС уже разработал собственную подробную идеологическую схему, они могли внести существенный вклад в дискуссии, бывшие одним и важных элементов жизни и работы в Дабендорфе. Члены НТС были хорошо знакомы и с другими эмигрантскими взглядами по некоторым ключевым вопросам, касавшимся СССР. Все это помогало членам НТС оживлять прения и предлагать такую идеологическую схему, вокруг которой их советские соотечественники, имевшие меньше опыта с разнообразием политических взглядов, могли строить свои собственные воззрения.

Некоторые черты программы НТС особенно импонировали участникам Русского Освободительного Движения. Национализм НТС отвечал националистическим настроениям последователей РОД. НТС был также противником коммунистического интернационализма и разрабатывал философию, которая заменила бы марксизм. В этой попытке НТС пошел дальше, чем Русское Освободительное Движение. НТС старался разработать исчерпывающую идеологию, тогда как идеологи Русского Освободительного Движения, отвергая определенные политические направления, только постепенно начали выяснять для себя, что, собственно, влечет за собой их изначальная позиция. НТС стоял на точке зрения, что марксизм следует чем-то заменить, но в то же время учитывал перемену настроений в Советском Союзе. НТС не ставил себе целью восстановление старого режима, убедившись, что политические установки предшествующего поколения были несостоятельны. Участники РОД отвергали старый режим по другим мотивам, но общей почвой для НТС и для РОД было сознание, что необходимо исходить из политической современности и невозможно перевести часы назад. Тем не менее, было бы ошибкой утверждать — как это иногда делали члены НТС — что, не будь Национально-Трудового Союза, программа РОД никогда не была бы разработана. Несмотря на влияние НТС, в программе РОД, например, отсутствует доктрина НТС о солидаризме. Более того, в публикациях РОД практически нет и следа некоторых центральных моментов мировоззрения НТС: влияния христианства, в частности, русского Православия, и господства правопорядка. Второй пункт Пражского манифеста называет новый строй, который будет установлен после свержения советского режима, национально-трудовым, но председатель редакционного комитета Жиленков отверг истолкование НТС о национально-трудовой системе {Капитан Галкин Д. «Предисловие. Идеологическая доктрина Освободительного Движения». «Борьба», № 6/7, июнь-июль 1949, с. VI}. Члены РОД принимали формулировку «национально-трудовой» только по контрасту с интернациональной и партийной установками коммунистической идеологии. В этом они были согласны с НТС; однако РОД и НТС пришли к тем же выводам разными путями: РОД в результате своего опыта жизни при советском режиме, а НТС в значительной степени исходил из отрицательных оценок европейской демократии.

Быть может, есть определенная закономерная ирония в том, что советские граждане, вступившие в РОД, нашли точки соприкосновения с более правым крылом эмиграции. На первый взгляд могло казаться могло казаться, что эмигранты старшего поколения, стоявшие на левых позициях, с большей симпатией отнесутся к тем, кто был продуктом советского строя и, в общем, не хотел отвергать этот строй огульно. Однако эти эмигранты не были склонны даже сочувственно прислушаться к своим советским соотечественникам, настроенным против Сталина; эти эмигранты видели конфликт между Третьим Рейхом и Советским Союзом в черно-белой окраске — как конфликт между фашистами и антифашистами. Оказалось, что младшее поколение эмиграции (члены НТС) более способно вникнуть в новые обстоятельства и понять позиции своих советских соотечественников, которые волей судьбы очутились в тисках между Третьим Рейхом и Советским Союзом. Эти молодые эмигранты понимали, что черно-белое определение конфликта неправильно, поскольку оно не учитывает реальной обстановки.