(2. Вести о предстоящей войне)

* * *

В нашу однообразную жизнь ворвалась нежданная и потрясшая нас новость, о ней рассказал нам Бронислав Николаевич.

Молниеносный разгром немцами польской армии вызвал массовое бегство польских сановников, генералов и офицеров из Варшавы и других городов в Румынию. Многим удалось достичь Бухареста, но далеко не всем. Вторгшаяся в Галицию красная армия перерезала им путь, и они застряли в городах и местечках Галиции. Среди беглецов оказалась одна дама, русская по рождению, жена польского офицера. Она добралась до Львова в тот момент, когда в город вступили части 6-й советской армии. Дальнейший путь был отрезан, и она была вынуждена остаться в Львове. А со временем, конечно, нужно было думать и о хлебе насущном.

По прочитанному объявлению она отправилась в штаб армии, которому требовался преподаватель немецкого языка. Предложение устраивало эту даму, немецким языком она владела свободно, и ее приняли на работу. Ее учеником оказался сам командующий 6-й армией. Бронислав Николаевич не назвал имен генерала и его учительницы. Поэтому я точно не знаю, кого дама учила: был ли то комкор Ф. И. Голиков, приведший 6-ю армию в Львов, или его преемник, генерал-лейтенант И. Н. Музыченко, попавший к немцам в плен под Уманью в августе 1941 года. В условленное время дама приходила в дом генерала и занималась с ним, благо ученик был старательным. С течением времени она стала как бы своим человеком в этом новом для нее окружении.

В жизни людей немалую роль играет случай. И вот случилось так, что генерал праздновал день рождения. Его гостями были штабные офицеры, командиры дивизий, среди приглашенных оказалась и эта дама. К ней, как к русской, отношение было благоприятное, знали о ее антигитлеровских настроениях и считали как бы своей.

После нескольких рюмок водки языки развязались, беседа оживилась, начались откровенности. Один из гостей задал вопрос командующему армией:

— Товарищ генерал, а что вы думаете о войне с немцами, когда она будет? Скоро?

— Точно не знаю. Но мы еще не готовы к ней, ведь сейчас идет перевооружение. К весне и лету 42-го, пожалуй, мы будем готовы.

Вскоре после этого обеда дама бежала из Львова и прибыла в Бухарест. От нее Ильяшевич узнал о высказываниях советского генерала, столь важных и для западных союзников, и особенно для немцев.

Пораженный рассказом дамы, я невольно задумался и задал самому себе вопрос: «А не подслушали ли немцы что-нибудь подобное, если не в Львове, то в каком-то другом месте?».