Глава V. ГРОЗОВЫЕ ТУЧИ НАД ЕВРОПОЙ

Мы жили в гитлеровской Германии. Ежедневно радио и газеты сообщали нам новости, и не все они были радостными и приятными. В это время все выше и выше поднимались волны нацизма, грозно неистовствовал фюрер, выступавший с зажигательными речами. Слушая его полные ненависти к демократии и коммунизму филиппики, глядя на него в кадрах кинохроники, я ощущал в нем бесовскую фанатичную одержимость. В его жестах чувствовалась жесткая воля, уверенность в себе и требование беспрекословного подчинения этой жесткой воле. Он несомненно был фанатиком. А кто-то когда-то сказал, что фанатики делают историю. Он ее и делал.

В динамизме Гитлера было что-то неудержимое, в то же время увлекавшее немецкие массы идеями национал-социализма и расизма. Конечно, далеко не все немцы разделяли идеи фюрера. Но он одерживал одну победу за другой, а это служило росту его престижа и популярности.

Наступили мартовские дни 1938 года. Уже раньше, в первые месяцы нашей «Льдины», чувствовалось приближение судьбоносных для Австрии дней. Родом сам австриец, Гитлер решил присоединить к Германии Австрию, небольшое государство, ядро и остаток некогда великой державы, «лоскутной» империи. В Австрии действовала «пятая колонна» Гитлера, местные нацисты, возглавленные Зейс-Инквартом. Борьба канцлера Курта Шушнигга с нацистами была безуспешной. Его попытка задержать плебисцитом присоединение Австрии к Германии вызвала ярость фюрера. 11 марта Гитлер предъявил Шушниггу ультиматум, а на следующий день сосредоточенные на границе немецкие войска вторглись в Австрию. Не встречая сопротивления, они вступили в Вену. Их бурно приветствовали прежде всего австрийские нацисты, а равно и многочисленные сторонники аншлюсса. Вся Австрия расцветилась красными флагами со свастикой, гремели военные оркестры, парадировали войска, сам фюрер с протянутой по-нацистски рукой въехал в автомобиле в ликующую Вену.

10 апреля гитлеровцы провели в Австрии свой плебисцит, давший им официально 99 % голосов за аншлюсе. Тем самым было узаконено присоединение родины Гитлера к Германии.

И в Европе стало еще тревожнее. Дело было не только в наметившемся создании Великогермании, но и в том, что с присоединением Австрии Гитлер охватил Чехословакию с трех сторон, создав для нее чрезвычайно невыгодное и опасное стратегическое положение. Великие демократии, конечно, были возмущены и протестовали, но никакого противодействия Гитлеру не оказали.

Окрыленный успехом, Гитлер немедленно приступил к решению вопроса о судетских немцах. Его «пятая колонна» в Судетах, руководившаяся Генлейном, 24 апреля предъявила правительству Чехословакии совершенно неприемлемые требования, Карлсбадскую программу из восьми пунктов, в общем сводившуюся к «германизации» Судетской области. Великие демократии — Англия и Франция — рекомендовали Чехословакии пойти Генлейну навстречу как можно дальше. Но президент Эдуард Бенеш отклонил эти требования. С каждым днем обстановка накалялась все больше и больше. Слушая немецкое радио и читая газеты, мы думали, что вооруженный конфликт не за горами. Чехословакия призвала в армию 400.000 резервистов, как только обнаружилось появление немецких войск вблизи от ее границ. В августе Гитлер призвал под знамена 750.000 запасных и, подчеркивая свою решительность, демонстративно появился на строившейся против Запада «Линии Зигфрида».

Чехословаки готовились к отчаянной борьбе, тем более, что СССР обещал свою поддержку в соответствии с договором 1935 года о взаимной помощи.

В эти дни наш «Кёртинг» почти не выключался. Обычная наша работа валилась из рук, мы напряженно вслушивались в эфир и задавали себе вопрос: начнется ли новая мировая война или нет? Нам было ясно, что Чехословакия — это только очередной шаг Гитлера в его подготовке «Дранг нах Остен». Было боязно за Чехословакию, от души мы сочувствовали наметившейся было ее решимости защищаться силой оружия против агрессора. Тем более, что на своих границах чехи построили мощную долговременную укрепленную линию, это была чешская «Линия Мажино».

В конечном счете острый международный кризис закончился 29 сентября конференцией в Мюнхене, в ходе которой западные демократии предали Чехословакию. Подписи британского премьера Невилля Чемберлена и премьера Франции Эдуарда Даладье под навязанным Германией «соглашением» отдавали Чехословакию Гитлеру на растерзание. Без единого выстрела пали чехословацкие твердыни. Лишившись военной поддержки со стороны Франции и Великобритании, Чехословакия была вынуждена капитулировать. Гитлеровские войска вступили в Судетские земли, заняли укрепленную линию и удостоверились в том, насколько трудно было бы ею овладеть.

По всей Германии раздался приказ: «Флагген хераус!». Германия ликовала, радуясь бескровной победе фюрера.

У нас на «Льдине» воцарились молчание и печаль. Безумно было жаль братьев-славян, попиравшихся немецким сапогом.