(3. На контрольной точке)

В обеденный перерыв радиостанция молчит, молчат и глушители. И вам невольно придет в голову, что сейчас отдыхает и противник после утомительной и, вероятно, подневольной работы — ловить в эфире нашу станцию и подавлять ее шумами.

Посетим контрольную радиостанции. Тут у каждого из радиоприемников вы найдете прибор, который позволяет не слушать, а видеть глушение. Прибор, так сказать, переводит звуки в видимость. Вы увидите небольшой экран, разграфленный на клеточки, вдоль нижнего края экрана светится зеленая полоска. Как только радиопередатчики на передаточной станции заработают — из зеленой полоски вырвется кверху столбик, похожий на гейзер или на силуэт Эйфелевой башни; это — изображение несущей [18] волны радиопередачи. Пройдет еще несколько минут — и на экране появится недалеко от нашего столбика второй, третий, четвертый… Это — отображения глушителей. Некоторые столбики словно подкрадываются к столбику несущей волны; другие сразу набрасываются, как кошки на мышь, чтобы его покрыть, задавить; третьи остаются неподвижными.

— «Двадцать шестая — пять влево», — командует радист, и столбик несущей волны быстро перемещается в свободное пространство между столбиками глушителей. Ненадолго, — глушители снова подкрадываются к нему и снова раздается команда наблюдателя — корректировщика.

Если передаточная станция напомнила вам артиллерийскую позицию, то контрольная станция подобна артиллерийскому наблюдательному пункту. Перед Вами на экранах происходит битва: нападающие и обороняющиеся то сшибаются, то маневрируют — и наблюдатель тщательно корректирует действие огня своей батареи.

— Обратите внимание, — скажет Вам оператор в перерыве между командами. — На двадцать шестой волне действует только один-два глушителя, а на сорок шестой — до десятка. Знаете почему? Двадцать шестая — сильнее днем, она пробивается в самую глубь России. А сорок шестая сильнее ночью.

Сражение становится все ожесточеннее. То и дело слышатся команды: «Сорок шестую влево один… Двадцать шестую вправо три… Двадцать шестую вправо три… Двадцать шестую влево четыре».

У Вас начинает рябить в глазах от мельканий столбиков на экране, в голове гудит от непрерывных команд. [19] Вы выйдете из маленького помещения, в котором наблюдали картинку боя в эфире: вокруг Вас мирная тишина заброшенного уголка земли. Но Вы знаете, что вокруг Вас на сотни и тысячи километров происходит незримый, но ожесточенный бой штурмующего свободного слова против шумового «железного занавеса», что в бою этом к слушателю тоже ставятся требования, и немалые требования.

Нет, если команда радиостанции работает в нелегких условиях, то и слушателю тоже нелегко. Слушатель «Свободной России» не может, как избалованный европеец, комфортабельно развалиться в кресле. Он тоже участник сражения: он не только рискует неприятностями, если о его слушании узнают власти, он в течение всей передачи наш активный сотрудник, он тоже боец, причем боец на нашей стороне фронта.

— Сорок шестую влево пять!..

Эту команду слышат на станции, но слушатель ее не слышит. Как и глушитель, должен догадаться [20] о ней, он должен быстро и эффективно перестроиться. Он должен нагнать нас в эфире, поймать нас на новом месте, снова включиться в наш разговор. Он должен сделать это быстрей глушителя. Он должен успеть снова услышать нас, подхватить нить прерванного для него развития нашей мысли. Это трудно и утомительно, это расстраивает нервы и, конечно, ведет порой и к недопониманию и к недоразумениям.

Час тому назад, у передатчика, мы могли услышать передачу во всей ее стройности от слова до слова. Но есть еще только одна точка на всем земном шаре, где это тоже возможно. Это студия, в которой проверяется запись. Все остальные слушатели «Свободной России» не только терзают свой слух, [21] но, как бы они ни старались, неизбежно теряют часть передаваемого, порой могут уловить только фрагменты, а порой и вообще ничего не могут разобрать, кроме рева и воя глушителей.

Тем, кто слушает «Свободную Россию» в Европе, трудно судить о том, что же доходит до слушателей на родине. Не только потому, что там глушители стоят ближе и станцию отделяет большое расстояние, но и потому, что станция с августа 1962 года основную свою мощность направляет на Советский Союз. Потому в Западной Европе наше радио стало слышно хуже, а в центральных областях России оно заметно усилилось. В стране уже появляются целые группы слушателей, которые постоянно следят за передачами «Свободной России» и считают эту станцию своей.