Менхегоф

В Гамбурге у меня было много свободного времени. От нечего делать я начал писать дневник по-французски. Во-первых, не хотелось забывать язык, которым я владел хорошо. Во-вторых, как журналисту, мне не улыбалась бездеятельность моего пера. Конец войны давал повод размышлениям на темы ближайшего будущего, в частности, и на тему моего собственного устройства. Кончались деньги, накопленные в Берлине. Начинать новую жизнь в сорок три года было не просто, и в моем дневнике, писанном на плохонькой бумаге карандашом, был простор думам и предположениям.