(ж.6. Русские солидаристы о «новом классе» и классовой теории в целом)

*

В заключение коснемся вопроса о «новом классе», так как эволюция социальных отношений в Советском Союзе вызывает и соответствующую эволюцию идеологическую, по-видимому все более приспособляющую социализм к тому, что теперь принято называть государственным капитализмом. «Очерки большевизмоведения», составленные еще в сталинскую эпоху, признавая существование различных влиятельных и привилегированных групп в Советском Союзе, отрицают существование партии-класса, что и было справедливо для этой эпохи, когда абсолютная власть одной личности и, может быть, дюжины-другой близких приспешников, не давала возможности развития классового самосознания даже среди членов партийного актива. В 1958 году Н. Рутыч (в статье «Коммунистическое государство и культура») уже допускает, хотя и только условно, классовый характер, советского «правящего слоя»:

«То, что Джилас несколько преувеличенно называет „новым классом“, является в действительности хорошо известным слоем подлинных носителей партийной диктатуры. Этот правящий слой в различное время то расширялся, то сужался, и лишь после смерти Сталина приобрел совершенно определенный характер расширения, в результате фракционной борьбы и передачи ответственности за власть все более и более широкому кругу носителей партийной диктатуры».

Он, однако, отмечает, что следует говорить о постепенном формировании двух групп, а не одной: правящего слоя и технической интеллигенции, которая «естественно стремится избежать включения ее о категорию „политической бюрократии“». Критикуя Джиласа, Рутыч отрицает, что правящий слой поэтому можно назвать классом:

«Указанные нами тенденции в развитии интеллигенции при коммунистическом режиме показывают расходящиеся социально (в отношении народа) стремления большинства и меньшинства партии. Уже это одно не позволяет говорить о „классе“, даже с точки зрения ортодоксального марксизма».

Русские солидаристы избегают слова «класс» вообще, ввиду его неопределенности: в социалистическом понимании оно связано с идеей о двухклассовом делении общества по Марксу, а в западном понимании в США — трехклассовое деление общества, у некоторых европейских социологов встречается даже деление общества на 4–5 групп. Только в виде исключения слово «класс» применяется в том случае, когда какая-либо группа общества сознательно противопоставляет себя остальному населению. К этой терминологии русские солидаристы перешли в начале шестидесятых годов, отмечая что правящий слой в СССР все более принимает классовый характер в указанном выше смысле. В статье Е. Гаранина «Фемида служит новому классу» (1961), автор говорит следующее:

«Новый класс — особая социальная группа, отличающаяся от других групп и классов объемом своей политической и экономической власти и своей руководящей ролью в механизме диктатуры, а следовательно и размером правовых, социальных и материальных привилегий, которыми она обладает».

И далее:

«Правящий класс уже давно сложился в социальный слой, имеющий свой кодекс морали эксплуататоров, свою „идеологию“ хозяев жизни, свое классовое самосознание. Он с презрением относится к народу и рассматривает его как средство упрочения своего положения и своего режима».

Вот чем, по мнению русских солидаристов, стал современный социализм в СССР. Отметим, что в этом понимании «новый класс» существует наравне с «другими группами и классами», т. е. не имеется в виду двухклассовое деление общества по Марксу.

Укореняется мысль, что классовость — категория, присущая социалистическому обществу в значительно большей мере, чем даже капитализму, где руководящие группы имеют очень текучий состав. Но, как на Западе, так и в Советском Союзе, характерно деление общества не на два, а на три основные функциональные подразделения: группа руководящая, средняя группа, в которую также входит научная и техническая интеллигенция, и конгломерат групп «исполнителей». Рост и значение средней группы по обе стороны «железного занавеса» неоднократно отмечается русской солидаристической литературой. Делаются предположения о значительных изменениях, какие произойдут с ростом политического значения этой группы, которая больше какой-либо другой способна стать носительницей надгрупповой и надклассовой идеи солидаризма.