Россия, которой действительно не было

Что бы ни говорили, а современная российская действительность иногда производит на свет приятные сюрпризы. В эпоху затянувшегося «первоначального накопления капитала», когда само слово «благотворительность» среди «новых русских» становится ругательным, отрадно встретить автора детективов, накопившего деньги на самостоятельные исторические исследования и опубликование результатов оных.

Речь идет о вышедшей пару лет назад книге Александра Бушкова «Россия, которой не было». В ней поднаторевший в логических упражнениях «король русского боевика» впервые пытается осуществить «голубую мечту» своего детства: выступая в роли историка, раскрывает целую дюжину исторических загадок. И надо сказать, делает это весьма неплохо. Чего стоит его полемика с авторами и продолжателями мифа о «монголо-татарском иге» на Руси (действительно, уж больно странные это были завоеватели!) или непривычная для большинства из нас оценка деятельности Лжедмитрия, Петра III (оба — со знаком «плюс») и Петра I (со знаком «минус»).

Однако, в отличие от моего бывшего коллеги по Руководящему кругу НТС А. Буровского, я бы не стал объявлять книгу Бушкова «взглядом гения». И не только потому, что не согласен с некоторыми его оценками некоторых исторических событий. Дело в том, что провозглашенные популярным писателем в предисловии принципы сам автор выдерживает далеко не до конца. Судите сами. То он выступает против тех, кто «привык механически принимать на веру все, о чем гласят толстые, умные, написанные ученым языком книги». То вдруг его мишенью становятся современные исследователи Библии, забывшие, «что богословие — самая старая наука, насчитывающая уже почти два тысячелетия, и, прежде чем выдергивать цитаты из наспех пролистанного Писания, следует изучить труды серьезных богословов».

И совсем уж я не смог понять писательско-криминалистической логики автора, когда, прочитав 9/10 книги, дошел наконец до нашего, ХХ века. Чуть ранее он обвинял Петра I в слишком рьяном следовании заветам Лейбница и Вольфа, последний из которых учил, что «правительство должно иметь право и обязанность принуждать каждого к работе, установлять заработную плату и цену товаров и цену товаров, заботиться об устройстве хороших улиц, прочных и красивых зданий» и т. д. И непонятно, почему «дядюшка Джо», который следовал этим советам не меньше чем «московский дракон», заслуживает гораздо более положительной оценки. Получается, что Петр I насаждал систему тотального государственного контроля, но не смог достигнуть положительных результатов, и за это ему — всеобщее порицание. А Иосиф Джугашвили достиг кое-какие положительные результаты, за то ему честь и хвала. Да и как же было их не достичь — ведь рядом с ним был Лаврентий Павлович Берия — «один из величайших организаторов науки и промышленности двадцатого столетия».

Ради того, чтобы пресловутый сталинский террор перестал отпугивать читателя, в начале соответствующей главы Бушков дает панораму политического положения в Европе 20–30-х годов, где переворот Пилсудского 1926 г. и приход к власти Гитлера 1933 г. изображены как близкие по сути события. Изображая благодаря этому Иосифа Виссарионовича освободителем Европы от «жестких нацистских, фашистских, тоталитарных и авторитарных режимов», автору ничего не остается делать, как горько пожалеть о срыве операции «Гроза» в июне 1941 года. Можно также и объявить генерала Власова просто «подонком», не приводя никакой аргументации. Видите ли, великий человек империю строит, а ты ему мешаешь.

И все-таки было бы обидно, если бы книга «Россия, которой не было», осталась незамеченной большинству публики. Книга читается легко, но богато документирована: в библиографическом списке в конце — 252 разнообразных источника. К тому же в ней автор (как, собственно, можно догадаться из названия) выступает кроме почти общепринятого в исторической науке принципа «История без сослагательного наклонения». Рисуя так называемые «виртуальности» (реконструкции возможного хода событий при несколько ином повороте дел), автор учит нас относиться по-иному к той истории, которая делается сегодня нашими руками. И дай Бог, чтобы мифы, рождаемые в настоящее время, не имели такой истории, как идеологизированные представления прошлых веков.

В. М. {Валентин Мурзаев}