Глава XVII. ПЕЧАЛЬНЫЕ ИТОГИ

Радость встречи с друзьями не была безоблачной. Беседуя с Байдалаковым, я заметил, что он был подавлен неудачей «третьей силы». Действительно, всё, что вынашивалось до войны, сегодня представилось несбыточной мечтой. К тому же Союз понес большие, невозместимые потери.

Для подсчета всех потерь понадобились многие месяцы и даже годы. А в те августовские дни 1945 года в Исполнительном Бюро было только два человека — председатель Союза В. М. Байдалаков и Г. С. Околович. К. Д. Вергун погиб от авиабомбы в Пильзене, В. Д. Поремский сидел в английском концлагере, Д. В. Брунст пропал без вести в Чехословакии, имея задание способствовать переговорам генерала Власова о спасении чинов РОА. Поредели и ряды Совета: умер от тифа в Смоленске В. В. Бранд, на улице Варшавы неизвестным, вероятно агентом Гестапо, был застрелен А. Э. Вюрглер, казнен в Москве генерал Ф. И. Трухин, не удалось Д. М. Завжалову уйти из Болгарии во время занятия ее красной армией.

С большим опозданием — прошли годы — узнали о гибели М. А. Георгиевского в тюрьме на Лубянке. При приближении красной армии к Белграду в октябре 1944 года, М. А., не могший воспользоваться проводившейся немцами эвакуацией Белграда в силу опасности ареста агентами Гестапо, слишком поздно вышел из своего домика в Земуне. Он надеялся найти убежище у друзей в Венгрии. но в пути был захвачен титовскими партизанами, передавшими его в руки Смерша. Его и арестованного в Белграде члена Союза Никиту Дурново привезли в занятый красной армией венгерский город Дебрецен, а оттуда самолетом доставили в Москву и заключили в тюрьму на Лубянке. Все потери в среде руководства были тяжелыми. Но гибель М. А. Георгиевского была наиболее тяжелой — равного ему в Союзе не было, и был он незаменим. Вспоминаю один из разговоров с М. А. в Земуне: он сказал, что нет людей незаменимых, а я возразил, спросив: «Ну, кто же может заменить вас? Нету таких». И вышло, увы, по-моему.

Погибли и многие группы, основанные зарубежными членами Союза на занимавшихся немцами территориях. Попали в руки красных и те члены Союза, что решили остаться на родной земле для продолжения союзной работы. Руководство Союза поощряло таких добровольцев, но, по моему мнению, это было крупной и роковой ошибкой. Победа над Германией повысила престиж сталинской власти, у измученного войной населения России не было желания борьбы с властью, все хотели поскорее залечить страшные раны, нанесенные стране войной. Война сблизила власть и народ, надеявшийся на лучшее. Шансы на успех революционной работы были весьма малы. Тем не менее, наиболее энергичные и не отчаявшиеся члены Союза надеялись на продолжение борьбы в новых условиях. Но в первые послевоенные годы перспективы не были обнадеживающими. Поэтому еще не растраченная энергия новопоколенцев устремилась в двух направлениях: спасение «новой эмиграции» от репатриации в СССР и приведение в порядок своих поредевших и расстроенных рядов.