(4.3. Построение права на базе факта солидарности)

Третьим фактом является сама солидарность. Она бывает двух родов: солидарность по сходству и солидарность из-за разделения труда. Относительно первой следует прежде всего указать, что большинству из людей очевидно, что жизнь в обществе отдаляет смерть и уменьшает возможные страдания человека, а эти страдания — это уже такой «объективный факт», что с его существованием никто спорить не станет. С другой стороны, существование общества во все времена человеческой истории, жизнь человека в обществе, а не изолированно, — тоже внушительный научный факт. Он влияет на человеческое сознание в течение всей жизни человека, а потому влияет и на человеческую волю. Дюги отмечает, что было бы неправильным подходить к социальной жизни только с физической или биологической точки зрения, что факт сознания неотъемлем от социальной жизни, и последняя не может изучаться без признания этого факта.

Воля к жизни, чувство самосохранения диктуют нам, что в обществе мы находим приют и защиту, и ведут к развитию чувства солидарности. Это чувство спаивает общество, делает его возможным, хотя само это чувство и остается личным, не коллективным.

Это, однако, не означает, что следует принять теорию общественного договора. Люди никогда не жили раздельно, а потому и не могли «потом договориться». Теорию квази-контракта следует также отбросить как пережиток устаревшей юридической техники. Солидарность и общество — явления естественные, хотя и понятие «естественного» и следует включить такие факты, как индивидуальное сознание, человеческая воля, солидарность.

Солидарность по сходству есть солидарность сознательная; люди знают, что она у них имеется и как соображение выгоды, и как подсознательное чувство. Следует еще отметить, что солидарность началась как солидарность в определенной, небольшой группе и только постепенно развивается в общечеловеческую солидарность.

В основе солидарности из-за разделения труда лежит неравенство людей. Люди имеют разные потребности и разные способности, и эти разности увеличиваются с ходом человеческой истории. Идея «равенства перед законом» ничем не противоречит этим фактам, эгалитарные же идеи вообще появились с ростом дифференциации людей и являются одним из видов выражения второго вида солидарности. Правильно понятая идея равенства есть не идея полной одинаковости людей, а идея их равноценности, связанности, взаимозависимости. Разделение труда есть признак высокой степени развития высокодифференцированных индивидуумов и, вместе с тем, высокой степени развития общества. Чем больше люди специализируются, тем меньше они могут прожить изолированно, вне общества; степень социальной интеграции есть функция степени индивидуализации.

Право и государство должны быть построены на признании описанных выше вполне объективных фактов. Они, т. е. право и государство, имеют служебное, функциональное значение; они должны быть внешним проявлением солидарности, соответствовать ей. Дюги говорит в этом смысле об объективном праве и придает ему прагматический, целеустремленный характер. Государство должно не только защищать личность, но и способствовать ее развитию, государство должно иметь право интервенции в жизнь общества, но в то же время на него должны быть наложены и обязанности которых оно до сих пор не имело. При всем этом должна соблюдаться формула — социальное и индивидуальное развитие идут рука об руку и друг без друга невозможны.

В своих многочисленных трудах Дюги показывает, как на основании принципов объективного права следует приступать к законодательству, которое обеспечило бы прогресс человека и общества, содействовало бы солидаризации людей и наказывало бы за нарушение солидарности. Объективное право стоит выше законодательных палат; закон делается таковым, только если он соответствует принципам солидаризма, в противном случае это только узаконенное бесправие. Имущественные права отдельных лиц подлежат защите, только поскольку это соответствует их социальной функции.

Дюги, однако, не только юрист, но и теоретик политического направления; он не только закладывает основы нового, на объективной науке основанного законодательства, но и разрабатывает программу нового строя, во многом схожую с программой русских солидаристов.

Следует еще отметить отличную от Дюги систему объективного права французского солидариста Ориу, основанную на объективных, «бытовых элементах нации, приведенной в государственный режим».