(1.2. По ту сторону «основного вопроса философии»)

При чтении Бердяева, а чтение его в современных условиях становится, — пусть с трудом, — но возможно и избранному советскому читателю: книги Бердяева ведь можно достать в любом русском зарубежном магазине, — при чтении Бердяева необходимо отрешиться от принятого в диамате словоупотребления и забыть о господствующей там проблематике. Бердяев пишет о другом и по-другому. И читая его, никак нельзя пользоваться философским словарем даже для справок о тех или иных терминах. Особенно же читая то, что он пишет о духе, тем более, что Бердяев ничего не увязывает друг с другом и ничего не доказывает, а просто описывает явление, феноменологию духа.

«Дух находится по ту сторону противоположения общего, родового и частного, индивидуального. Знание о духе отличается от знания об объективной природе, оно иного качества. Дух и духовность находятся вне противоположения субъективного и объективного, общего и частного, родового и индивидуального. Нельзя переносить на дух признаков, извлеченных из познания природы. Дух не есть идеальная, универсальная основа мира. Дух конкретен, личен, субъективен, он раскрывается в личном существовании...

...Дух нужно понимать прежде всего персоналистически. Личность же принадлежит совсем иной сфере, чем сфера противоположений общего и частного, универсального и индивидуального. Личность индивидуальна, неповторимо особенна. отлична от всего остального мира, но универсальна по своему содержанию, способна объять мир своей любовью и познанием. Только в этой сфере пробуждается жизнь духа, ее еще нет ни в каких идеальных началах. Личный дух вкоренен не в универсалиях, не в мире идей, Он образ Божьего, т. е. личного же духа. Дух и духовность лежат вне родового понятия, но могут воздействовать на родовое бытие. Понимание духа, как основанного на универсалиях, на родовом бытии, ведет к отрицанию свободы, к детерминизму, хотя бы утонченному. Но дух есть свобода».

Как видим, мышление бердяевского типа, мышление персоналистическое и экзистенциальное отбрасывает не только материализм, но и так называемый «объективный идеализм», принимающий за законы духа «универсалии», идеальные начала, на становясь при этом и так называемым «субъективным идеализмом». Нет, для Бердяева:

«Существуют реальности разных порядков: есть реальность, как мир физический, органический, психический, социальный. Но есть реальность, как истина, добро, красота, ценность, творческая фантазия. Последний род реальности относится к духу, к духовной действительности. Истина не реальна, как природа, как объективная вещь, но реальна, как дух, как духовность в человеческом существовании.

Дух есть субъект, потому что субъект противоположен вещи. Дух утверждает свою реальность через человека. Человек есть манифестация духа. Сознание и самосознание связаны с духом. Сознание не есть лишь психологическое понятие, в нем есть конституирующий его духовный элемент. И потому только возможен переход от сознания к сверхсознанию. Дух есть действие сверхсознания в сознании. Духу принадлежит примат и над сознанием и над бытием».

В бердяевской философии духа много проблематичного и спорного. Человек увлечения и страсти, Бердяев безоглядно устремляется в ней за своими прозрениями, не останавливаясь, чтобы не то что обосновать, — его дескриптивное, чисто описательное изложение и не нуждается в обоснованиях и доказательствах, — но и не останавливаясь, чтобы оглянуться на уже сказанное и попробовать посмотреть на него чужими, не бердяевскими глазами.

Знакомясь с Бердяевым, это должен сделать сам читатель. Но прежде чем сделать это, он должен отдаться Бердяеву, послушно следовать за ходом его мысли, посмотреть на себя и на мир его глазами, понять его так, как он сам себя понимал. Критиковать и спорить с Бердяевым можно потом, сначала нужно ему отдаться.