Глава XVIII. ОТРЕЧЕНИЕ НТС ОТ ОДНР

Одним из первых актов руководства НТС было позорное отречение от Власовского движения. Летом 1945 г. был издан первый циркуляр «Дорогой Иван Иванович», экземпляр которого мне и Войтовичу доставили в Гамбург Гаранин и Николаев. Прочитав его, мы были возмущены и никак не могли понять, как такой документ мог быть издан руководством Союза? Отречение от Власова, воплотившего в себе надежды участников ОДНР, естественно, вызвало возмущение среди власовцев, ставших членами Союза. Некоторые из них, особенно в районе Мюнхена, вышли из Союза. К сожалению, возмущенный Войтович уничтожил этот циркуляр, и я не могу доподлинно цитировать. Думаю, что такое «отмежевание» проводилось Байдалаковым с целью оберечь Союз от обвинений в коллаборантстве с гитлеровцами, благо руководство и многие члены НТС пострадали от немцев в тюрьмах и концлагерях.

Впоследствии, по окончании съезда Совета НТС, было издано пространное обращение к «кадрам Союза» от 6 июля 1946 года. В приложении № 9, в более смягченном виде, по существу, была повторена та же отрицательная оценка руководства ОДНР:

«Русское Освободительное Движение — обособив себя от этих явлений {открытого коллаборантства с гитлеровцами — Б. П.} и от врага и поставив себе чисто русские цели и задачи — оформило и организовало в единственных ТОГДА возможных формах широкое, массовое, антибольшевистское движение на территории Германии и оккупированных областей. В этом историческое оправдание его.

Из этого, однако, нельзя сделать заключения о правильности всей политики его возглавления. Руководство Русского Освободительного Движения не было однородно в своем составе: в него входили, наряду с честными и идейными работниками, шкурники и авантюристы, зачастую включенные туда по немецкой указке и настоянию. Оно не выросло органически из кадров Движения. Это обстоятельство, а также недостаток политической опытности привели к нетвердости и нерешительности руководства, с одной стороны, и к ряду грубых промахов и ошибок, с другой, (оправдание посылки РОА на западные фронты, отсутствие сговора с западными демократиями, переброска частей ВС КОНР в Чехию и т. д.). Все это стало причиной гибели значительной части ценнейших кадров.

Если под „Русским Освободительным Движением“ понимать те его формы, в которые оно вылилось в период 1942–45 годов, то оно умерло, ибо исчезла с исторической сцены обусловившая его „политическая конъюнктура“».

Итак, это новое обвинение против Власова, которого в это время «судили» в Москве сталинские судьи. Тем более порочны эти обвинения, если учесть, что накануне неизбежного краха ОДНР Власов письменно уполномочил Байдалакова возглавить Комитет Освобождения Народов России.

Эта «оценка» не объективна, тем более, что и не всё верно. Так, попытка вступить в переговоры с западными демократиями Власовым была сделана, хотя и слишком поздно, да и выбор представителя был неподходящим. С большим опозданием в мюнхенском журнале «Зарубежье» за февраль-апрель-июнь 1979 года были напечатаны записки Юрия Жеребкова «Попытки КОНР-а установить контакт с западными союзниками». Жеребков при немцах в Париже был начальником «Фертрауенштелле» для русской эмиграции во Франции, и поэтому его считали коллаборантом. Но он был сторонником Власовского движения и способствовал устройству большого собрания в зале «Ваграм» 24 июля 1943 года с докладами генерала Малышкина и полковника Боярского, рассказавшими о целях и задачах ОДНР. Постоянная поддержка, оказывавшаяся им ОДНР и Власову, как пишет Жеребков, повела к его назначению главой Отдела внешних сношений КОНР-а, что вполне устраивало и немцев.

Жеребков правильно отмечает, что «как Власов, так и большинство его ближайших сотрудников, были убеждены в том, что западные союзники рано или поздно будут вынуждены начать борьбу против Советского Союза, и поэтому могут быть заинтересованы в сохранении Движения и КОНР-а».

Я и сам слышал это от генерала Закутного, но старался убедить руководство РОА в ненадежности таких упований, ибо слишком сильны были в 1945 году узы, связывавшие демократии с базой мировой революции.

27 апреля 1945 года Власов подписал документ на французском языке, который уполномачивал Жеребкова вести в Швейцарии переговоры о спасении ОДНР. 30 апреля Жеребков пытался въехать в Швейцарию, но пограничные власти, снесясь с Берном, отказали ему в пропуске на швейцарскую территорию. Тогда Жеребков трижды пытался перейти границу нелегально, но был задержан пограничниками и вынужден вернуться в пограничный немецкий город Наудерс. Этот город был уже занят американцами 10 мая. Жеребков явился с полномочиями к коменданту и после допросов был отправлен в Имст, где американцы продержали его два месяца. Жеребков пишет, что «по мере продвижения союзных войск, на западе, по распоряжению Власова, за линиями англо-американцев оставлялись лица, снабженные письменными полномочиями КОНР-а». Но обращались ли эти лица к союзникам или нет, к сожалению, Жеребков не пишет. А если и обращались, то, вероятно, их арестовывали и отправляли в распоряжение Смерша.